– Что вы хотите, чтоб я делал! – сказал он наконец. – Вы знаете, я сделал для их воспитания все, что может отец, и оба вышли des imbéciles.[19] Ипполит, по крайней мере, покойный дурак, а Анатоль – беспокойный. Вот одно различие, – сказал он, улыбаясь более неестественно и одушевленно, чем обыкновенно, и при этом особенно резко выказывая в сложившихся около его рта морщинах что-то неожиданно-грубое и неприятное.

   -- И зачем  родятся дети  у таких  людей, как вы?  Ежели бы вы не  были

отец, я бы ни в чем не могла упрекнуть вас, – сказала Анна Павловна, задумчиво поднимая глаза.

   -- Je  suis  votre [20] верный раб, et à  vous  seule je  puis

l’avouer. Мои дети – ce sont les entraves de mon existence. [21] Это мой крест. Я так себе объясняю. Que voulez-vous?… [22] – Он помолчал, выражая жестом свою покорность жестокой судьбе.

   Анна Павловна задумалась.

   --  Вы  никогда  не  думали о том,  чтобы женить  вашего  блудного сына

Анатоля? Говорят, – сказала она, – что старые девицы ont la manie des Marieiages. [23] Я еще не чувствую за собою этой слабости, но у меня есть одна petite personne, [24] которая очень несчастлива с отцом, une parente à nous, une princesse [25] Болконская. – Князь Василий не отвечал, хотя с свойственною светским людям быстротой соображения и памяти показал движением головы, что он принял к соображению эти сведения.